Дискуссия

«Наш новый интеграционный проект»?

Фонд Егора Гайдара и петербургский Центр независимых социологических исследований начинает цикл совместных дискуссий по наиболее акутальным вопросам общественной жизни в России.  В первом дискуссионном тексте три сотрудницы Центра Ольга Бредникова, Елена Никифорова, Ольга Ткач предлагают обсудить статью Владимира Путина "Россия: национальный вопрос" и проблемы интеграции мигрантов в российское общество.

Одна из программных статей пока еще премьера «Россия: национальный вопрос» («Независимая газета», от 23 января 2012 г.), среди прочего, затрагивает проблемы миграции и предлагает новый интеграционный проект. Сегодня миграционная политика в России выстраивается преимущественно методом проб и ошибок, вызывает вопросы и дискуссии и, несомненно, нуждается в реформировании. «Новый интеграционный проект» предлагает новые подходы к миграционной политике. Попытаемся реконструировать предполагаемые механизмы интеграции мигрантов в российское сообщество.

Прежде всего, в данном тексте мобильность как таковая не рассматривается как нормальный – распространенный и массовый – феномен современного мира. Географическая мобильность признается легитимной, но лишь как вынужденная стратегия, где мигранты – жертвы «колоссального неравенства в развитии» регионов, бегущие «за тридевять земель не от хорошей жизни». При этом любое передвижение, вплоть до переезда в соседний регион РФ, интерпретируется как безусловная национальная проблема. Даже свободное перемещение российских граждан по стране по-прежнему ограничивается рамками устаревшего механизма прописки и регистрации (сталинского института, созданного в 1932 году). У граждан России вроде бы и есть «конституционное право на выбор места жительства», однако «правила их регистрации следует ужесточить». Свобода перемещения неудобна государству. Остается только мечтать о цивилизованных системах документирования, вроде электронных ID-карт. В рамках такой концепции внешние иммигранты создают куда как более серьезные проблемы. Россия по-прежнему «в кольце врагов», среди которых и мигранты.

И хотя изначально мигрант – жертва, гораздо чаще он, согласно автору статьи, - фактор «раздражения граждан». Подобная проблематизация работает на закрепление презумпции виновности мигрантов, поддерживая мнение, что от мигрантов одни неприятности. Миграционные процессы рассматриваются исключительно в рамках дихотомии «хозяева» vs. «приезжие», тем самым укрепляя существующие границы и фобии. Мигрантам априори приписываются «неадекватное поведение», они потенциальные преступники, нарушители, чужеродные элементы. Они традиционно порицаются за несоблюдение неких «культурных традиций» и «местных обычаев». Нам представляется, что подобными категориями уместнее было бы оперировать в этнографическом музее, нежели при разработке концепции миграционной политики. И если контроль за соблюдением местных обычаев делегируется силовикам, это уже даже не официальный праздник дружбы народов.

Устойчивое и даже навязчивое представление о мигрантах как о проблеме предполагает отнюдь не новый выход: минимизировать присутствие мигрантов в принимающем сообществе через усиление барьерной политики и обеспечение лояльности мигрантов. Механизмы интеграции – не мультикультурный диалог и развитие дефицитной социальной сферы, а селекция мигрантов, их тестирование и территориальное закрепление, а также усиление «внятных» полицейских функций государства. Полицейскому, откупаться от которого стало рутиной для многих трудовых мигрантов, как и прежде, делегируется основная роль в реализации миграционной политики. При этом в списке агентов интеграции не появляются институты социальной защиты и НКО.

Хороший мигрант – незаметный, лояльный, контролируемый, «культурно и поведенчески совместимый» с «коренными». Добиться такой лояльности, по мнению автора, способна дополнительная система барьеров – «экзамен по русскому языку, по истории России и русской литературе, по основам нашего государства и права». Многочисленные антропологические исследования жизни трудовых мигрантов в России, которые проводили сотрудники ЦНСИ, позволяют утверждать, что приезжие нуждаются не столько в книжных знаниях об истории России, ее высокой культуре и абстрактной для многих государственности, сколько в практических, прикладных знаниях и навыках, которые обычно и интегрируют людей на уровне повседневности. Дефицит этих практических знаний в мигрантской среде в итоге и порождает повсеместную бытовую ксенофобию. Какие программы надо создавать для минимизации этого разрыва – вопрос открытый, однако совершенно очевидно, что решается он не внедрением дополнительных тестов на патриотизм. Вопрос о целесообразности указанных экзаменов связан еще и с целевой группой. На кого ориентированы подобные экзамены? Очевидно, что не на американского программиста в области высоких технологий, приехавшего на работу в Сколково. Однако в унифицирующей концепции есть лишь обобщенное «они» - мигранты.

В рамках дихотомии «хозяева» vs. «приезжие», которой придерживается предлагаемый «проект», интеграция мигрантов априори понимается как дорога с односторонним движением – обязанностями выучить язык, культуру, уважать законы и обычаи облагается мигрант, он же интегрируется в принимающее общество. Идея о том, что принимающее сообщество, начиная с каждого «коренного», тоже должно приложить некоторые усилия для того, чтобы общество в целом было интегрированным, а не разделенным этническими и прочими границами, в статье не звучит. Интеграция мигрантов рассматривается не как политика наделения их правами и социальными гарантиями, а как политика обеспечения их лояльности российской власти и «русскому большинству». И хотя «разыгрывание этнической карты» и критикуется автором в первой части статьи, он сам подчеркивает лишь один аспект миграции – национальный - и замалчивает остальные. Так, например, не отмечаются позитивные эффекты миграции и вклад мигрантов в развитие российского общества. В итоге, новый интеграционный проект оказывается отнюдь не интегративным, а напротив расшатывает и так неустойчивую конструкцию здания современного российского общества.

Комментарии:

Нигора Бухари-заде (независимый журналист): Программная статья В. Путина о национальном вопросе вызвала противоречивые чувства: удовлетворения — в части видения развития многонациональной России — и обеспокоенности — в части инициатив по формированию миграционной политики РФ. Последний раздел статьи, посвященный миграционной политике, диссонирует с изложенными выше идеями «кропотливой и взвешенной» работы государства по обеспечению «единства в многообразии». Сам по себе процесс миграции рассматривается как явление, раздражающее «оседлое» коренное население, несущее в себе только лишь проблемы. Обращает на себя внимание неоднократно высказываемое предложение об усилении карательного уклона миграционного законодательства, в частности введения «уголовной ответственности за нарушение миграционных правил и норм регистрации». Причем, не только в отношении иностранцев, но и самих россиян — внутренних мигрантов. Вместе с тем, премьер говорит о необходимости соблюдения «конституционных прав граждан на выбор места жительства». Но как можно ужесточить правила регистрации, не ущемив права граждан на свободу передвижения, остается вопросом. Ведь система постоянной и временной регистрации (та же прописка, оставшаяся странам СНГ в наследство от тоталитарного режима) сама по себе уже является ограничительной нормой, призванной контролировать и сдерживать перемещение людей.

Противодействие нелегальной миграции рассматривается в контексте необходимости усиления «внятных полицейских функции и полномочий миграционных служб». При этом подчеркивается, что миграционная политика должна быть не столько жесткой, сколько эффективной. С этим трудно не согласиться. Однако в чем будет заключаться эта эффективность, если не в ужесточении санкций и усилении полицейских функций — вопрос также остался без ответа. Акцент смещается на борьбу со следствием, а не причиной. Основная проблема не в том, как «эффективней» наказать нелегалов, а как не допустить уход мигрантов в теневой сектор, создать такие механизмы трудоустройства иностранных работников, которые сделают их нелегальное положение просто невозможным. Как показывает анализ ситуации, большинство мигрантов не имеют злостных намерений нарушать закон и становятся нелегалами поневоле. Именно мигранты заинтересованы в том, чтобы законно находиться и работать в РФ. Поэтому искать корень зла нужно не столько в приезжих, сколько в тех, кому невыгодны простые, доступные, а главное, выполнимые законодательные процедуры легализации мигрантов.

В качестве меры по адаптации мигрантов предлагается ввести обязательный экзамен на знание русского языка, литературы, истории и госправа России. Возникает вопрос: кто будет принимать такой экзамен и по каким критериям оценивать экзаменуемых? Не станет ли это требование почвой для коррупции? Да и само оно избыточно. Язык — да, в объеме разговорного (уметь объясниться — в интересах самого же мигранта), но вот что касается истории и госправа России... Думается, подобное испытание успешно сможет пройти далеко не каждый коренной житель РФ. Гораздо важнее, чтобы приезжие имели представление об элементарных нормах культуры поведения, особенно в городе. Именно из-за ментально-поведенческих различий и возникают бытовые конфликты мигрантов с местными жителями.

Тревожит то, что в публикации нет ни слова об улучшении условий жизни и социальной защиты иностранных работников. Рабское положение мигрантов стало нормой. Общество не коробят и не возмущают картины нечеловеческих условий проживания и труда этих людей. Многие полагают, что во всех своих бедах мигранты виноваты сами. Ошибочно расхожее мнение о том, что страна приема делает некое снисхождение, одолжение приезжим, позволяя им работать и зарабатывать здесь. Сегодня в СМИ сплошь и рядом муссируются отрицательные стороны трудовой миграции, часто мифические (например, мигранты отнимают рабочие места у коренного населения), но редко услышишь упоминание о той огромной выгоде, которую приносят мигранты экономике принимающей страны. У определенной части населения, в том числе и чиновников, сформировалось отношение к мигрантам как к людям второго сорта, которые могут или даже, как считают некоторые, должны быть ограничены в своих экономических и социальных правах по сравнению с гражданами России, в том числе в вопросах здравоохранения или образования. О какой адаптации и интеграции мигрантов может идти речь при таком подходе?

В заключении приведу слова из недавнего обращения Генсека ООН Пан Ги Муна по случаю Международного дня мигранта: «Многие считают, что незаконная миграция представляет собой преступление. Многие также считают, что мигранты, у которых нет надлежащих документов, представляют опасность для общества и их следует задерживать... Эти и другие необоснованные домыслы ведут к принятию миграционной политики, которая в лучшем случае является неактуальной или даже опасной... Права человека — это не благотворительность, и, более того, права человека не являются наградой за соблюдение иммиграционных правил. Права человека — это неотъемлемое право каждого, в том числе право имеющихся в мире 214 миллионов международных мигрантов, а также членов их семей».

 Фото: РИА Новости

Читайте по теме:

 20 февраля 2012. "Мигранты в России: свои и чужие" - Стенограмма круглого стола, прошедшего в рамках выставки "Россия для всех". Участвуют Анатолий Вишневский, Жанна Зайончковская, Эмиль Паин и другие эксперты. 

17 октября 2011. "Радикальный национализм - главная угроза России?" - Дискуссия с участием Андрея Колесникова, Владимира Прибыловского, Алексея Макаркина и Василия Жаркова.

23 сентября 2011. "А был ли крах мультикультурализма?" - Дискуссия с участием Дмитрия Орешкина, Владимира Малахова, Виктора Воронкова, Оксаны Карпенко.

← Вернуться к списку дискуссий