Публикация

Джон К. Богл. Капитализм и американское общество

 Мы продолжаем публиковать фрагменты из книг ведущих мировых экономистов, выпускаемых Издательством Института Гайдара.  На этот раз мы предлагаем вашему вниманию введение к книги Джона К. Богла "Битва за душу капитализма".

 

 

 

К концу двадцатого столетия христианской эры владычество Соединенных Штатов обнимало лучшую часть земного шара и самую цивилизованную часть человеческого рода. Границы этой обширной страны охранялись двумя океанами, а ее ценности и идеалы вызывали одновременно уважение, зависть и недоброжелательство большей части человечества. Мягкое, но вместе с тем могущественное влияние законов, прав собственности, обычаев и деловых и финансовых институтов усиливало ее могущество. Миролюбивое население наслаждалось и злоупотребляло удобствами богатства и роскоши. Внешние формы свободных учреждений постепенно укреплялись союзом штатов и охранялись с приличной почтительностью¹.

 

Как поймут некоторые читатели, этот абзац, вкратце описывающий состояние США на день начала XXI в., 1 января 2001 г., — просто парафраз знаменитого первого абзаца опубликованного в 1838 г. эпического труда Эдварда Гиббона «История упадка и крушения Римской империи». И все же Гиббон продолжает так: «Римская империя придет в упадок и падет, а главные причины та кого переворота, который останется памятным навсегда, до сих пор отзываются на всех народах земного шара»². К концу повествования Римской империи уже не будет. Падет Константинополь, урожайные провинции будут захвачены вандалами. Римская империя лишится Британии. Галлия будет завоевана, а жесткие готы завоюют сам Рим. В 410 г. н. э. столица Западной Римской империи достанется распущенным ордам германцев и скифов.

Когда пала Римская империя? По-видимому, один из ответов на этот вопрос заключается в ненасытном требовании римскими гражданами материальных благ («хлеба») и в потворстве этому требованию римского общества, обеспечивавшего своих граждан «зрелищами»; в том, что римляне приняли деньги в качестве мерила своего достоинства, своих желаний и ценности своего имущества; в потребности римлян в почестях и признании, несмотря на то, что их представления о свободе и величии приходили в упадок. Как предположил св. Августин, к падению Римской империи привели себялюбие римлян и их потворство собственным желаниям. Вывод Гиббона получил выражение в глубочайшем предупреждении: «Человек! Не доверяй существующему миру».

Труд Гиббона напоминает нам о том, что ни одна страна не может считать свое величие само собой разумеющимся, не требующим доказательств. Исключений из этого правила нет. Поэтому меня беспокоят угрозы, с которыми сталкивается Америка, — не только внешние угрозы величию Америки в этом, нынешнем, мире, но и внутренние угрозы, с которыми американцы сталкиваются в собственной стране. Эта книга — моя попытка разобраться с одной из самых серьезных угроз — с очевидной порчей поведения и ценностей лидеров американского бизнеса, инвестиционных банкиров и финансовых управляющих за последние два десятилетия.

Мое мнение — мнение американского бизнесмена, всю жизнь бывшего республиканцем и всю свою более чем полувековую карьеру занимавшегося финансами. В 1949 – 1951 гг. я написал идеалистическую научную работу о паевых инвестиционных фондах, затем почти четверть века работал в одном из первых таких фондов, Wellington Management Company, который в конце концов и возглавил. Потом, в 1974 г., я основал Vanguard Group of Investment Companies, генеральным директором которой я работал до начала 1996 г. А затем я занимался исследованиями, написанием статей и книг и чтением лекций об инвестировании. К добру или к худу, мой юношеский идеализм — вера в то, что любое действительно здравое предприятие должно строиться на прочной моральной основе, — сохранился и поныне и остается столь же сильным, каким он был много лет назад.

К концу ХХ в. ценности американского бизнеса подверглись поразительной порче. Да, американцы как нация заряжены колоссальной энергией, замечательным духом предпринимательства. Они обладают великолепными технологиями, творческим потенциалом, превосходящим все, что можно вообразить, и в некоторых уголках делового мира — идеализмом, побуждающим совершенствовать страну и мир. Но критическим взором я вижу и чрезмерную алчность, эгоизм, материализм и чрезмерные, ничем не оправданные траты. Я вижу экономику, явно сконцентрированную на служении «имущим» и пренебрегающую «неимущими», экономику, не способную направлять ресурсы страны туда, где в них более всего нуждаются, на решение проблем, на предоставление всем гражданам качественного образования. Я вижу шокирующее дурное отношение к природным ресурсам мира. Складывается впечатление, что мы имеем право расточать их, а не священную обязанность сохранять их для будущих поколений. А еще я вижу политическую систему, которая коррумпирована закачкой таких огромных денег, какие, скажу прямо, редко дают бескорыстные граждане, которые не рассчитывают извлечь прибыль из своих инвестиций.

 

Хлеб и зрелища Америки

 

В начале нового тысячелетия у Америки есть собственный хлеб и собственные зрелища. То, что они отличаются от хлеба и зрелищ Древнего Рима, вряд ли удивительно. Но они существуют. Большая часть нашего, так сказать, хлеба уходит не на умиротворение масс. Большая часть нашего хлеба достается весьма ограниченной элите, в том числе в виде баснословных вознаграждений, выплачиваемых старшим управляющим корпораций, выдающимся спортсменам и деятелям шоубизнеса (о, тени Римской империи!). Наш хлеб еще сильнее заквашен на невообразимом богатстве, порожденном образовавшимся в 1998 – 2000 гг. спекулятивным пузырем на фондовом рынке, который обогатил высших должностных лиц корпораций, агрессивных предпринимателей, рисковых инвесторов, инвестиционных банкиров, финансистов и людей, управляющих чужими деньгами. Впрочем, в ходе последовавшего краха, приведшего к падению рынка на 50%, половина «бумажного» богатства инвесторов, образовавшегося во время спекулятивного подъема, растаяла как дым. Несмотря на сильный отскок рынка в 2003 – 2004 гг., воплощенное в акциях богатство инвесторов было на 20 % меньше максимального значения, достигнутого пятью годами ранее.

Инвесторы слишком поздно поняли, что оценки стоимости акций эфемерны без получения денег в будущем. При всей рекламной шумихе, поднятой в период спекулятивного подъема вокруг перспектив, например, «новой экономики», основанной на технологиях, науке и коммуникациях, этот подъем привел к росту доходов, равному всего лишь 8 % в год, что было ненамного больше 7 % роста «старой экономики», производящей традиционные товары и услуги. «Хлеб», слишком сильно заквашенный на рыночных стоимостях, которые сопровождали этот умеренный рост, сильнее всего сократился в секторе «новой экономики», именно там, где расхожие заблуждения и безумие толпы инвесторов сильнее всего разошлись с реальностью.

Много в Америке и зрелищ. Хотя крупнейшая в США арена, стадион Мичиганского университета, вмещает всего лишь 107 501 зрителя (а это треть зрителей римского Большого цирка), телевидение транслирует американские спортивные состязания и американские развлекательные программы на весь мир, на зрителей, исчисляемых миллиардами. Поскольку игра на фондовых рынках тоже превратилась в развлечение, самым крупным цирком в США стали финансовые рынки. Электронная торговля акциями достигла невероятного развития. Дилеры и трейдеры, занимающиеся внутридневной торговлей, вгонят рынок в спазмы. Оборот фондового рынка достиг максимальных с 1929 г. значений. Телеканалы СNBC, CNN и Bloomberg постоянно сообщают трейдерам, занимающимся оперативной торговлей акциями в соответствии с изменениями конъюнктуры рынка, сиюминутные мнения гуру Уолл Стрит о любом слиянии, любом отчете о доходах, любом движении фондового рынка вверх или вниз. А доходы почти всегда описывают в категориях их близости к разрекламированным «рекомендациям» руководства компаний. Всякое отклонение от ожиданий, позитивное или негативное, может необъяснимым образом выливаться в миллиарды долларов рыночной капитализации крупных корпораций. Таким образом, неудивительно, что компании редко публикуют отчеты о прибылях, которые разочаровывают всемогущий рынок.

Если нам следует учить молодых студентов долгосрочному инвестированию и волшебству сложного процента, предлагаемые американскими учебными заведениями курсы соревнований в аккумулировании наиболее выгодных акций по сути дела обучают студентов краткосрочным спекуляциям. А самый большой из всех финансовых цирков, современное воплощение Большого цирка — безвкусное восьмидесятиэтажное здание NASDAQ MarketSite Tower на Таймс Сквер, на фасаде которого установлен экран, гордо объявленный самым большим видео дисплеем в мире. На нем показывают постоянно меняющиеся цены на акции. Мне кажется, что этот дисплей — визуальное проявление того, что фондовый рынок превратился не просто в цирк, а в казино для спекулянтов. Однако, как предупреждал нас лорд Кейнс, «когда расширение производственного капитала в стране становится побочным продуктом деятельности игорного дома, трудно ожидать хороших результатов»³.

 

За пределами финансовых рынков

 

Хотя хлеб и зрелища современных американцев отличаются от хлеба и зрелищ Древнего Рима, нам следует разобраться, не несут ли этот хлеб и эти зрелища зерна нашей гибели. Как напоминал нам Марк Твен, «история не повторяется, она рифмуется». Поэтому нам следует проявить мудрость и признать едва ли натянутую аналогию между Древним Римом и США как предупреждение о том, что нам надо навести порядок в собственном доме. Хотя описанное мной положение касается самой сути американского общества, ориентированного на богатство и вещи, американцы по прежнему обладают способностью и свободой для решения своих проблем и строительства более совершенного мира. Все, что нам для этого необходимо, — мудрое признание стоящих перед нами проблем и сила воли для преодоления этих проблем. Задача не из легких. Но, как писал мне несколько лет назад мой замечательный кардиолог д-р Бернард Лаун, «достойное человека общество — все еще отдаленная цель, но приближение к ней зависит от всех нас»⁴. Поэтому я предоставляю читателям право не только решать, не преувеличил ли я проблемы Америки, но и обязанность задуматься над тем, а есть ли у нас воля, необходимая для решения этих проблем.

За пределами, а теперь и внутри страны Соединенным Штатам угрожает терроризм, с которым приходится вести войну. Радикальные элементы исламского мира, действующие в мире, в котором ныне практически нет границ или эффективной защиты, ежедневно угрожают жизни американцев. Хотя масштабные удары, подобные тем, которые в 2001 г. превратили башни Всемирного торгового центра в руины, с тех пор не повторялись, никто не отрицает возможности и даже вероятности того, что мы еще не видели заключительного, сокрушительного удара по США. Независимо от того, согласен ли читатель с политикой и действиями США после 11 сентября 2001 г., взятая на себя Соединенными Штатами роль мирового жандарма и войны, начатые в Афганистане и Ираке, очевидным образом воспламенили ненависть большинства исламского мира к ценностям и мощи США и поглотили пугающе огромный объем американских ресурсов (300 млрд долл. в 2005 г.), которые лучше было бы потратить на удовлетворение потребностей самих США или даже не потратить ради порядочной налоговой политики. История вполне определенно свидетельствует: экономическая мощь является в конечном счете бастионом политической и военной мощи, национального господства. И все это строится на фундаменте капитализма.

 

Войдем в капитализм.

 

В мои задачи не входит рассмотрение огромных проблем, с которыми ныне сталкивается Америка дома и за рубежом. Но пример падения Римской империи должен стать сильным сигналом к пробуждению тех, кто разделяет уважение и восхищение, с которыми я отношусь к жизненно важной роли капитализма в призыве Америки к величию. Благодаря изумительной экономической системе, основанной на частной собственности на средства производства, на ценах, устанавливаемых свободным рынком, и на личной свободе, Америка стала самым процветающим, самым богатым обществом в истории, самым могущественным государством в мире. Важнее всего то, что США стали высшим образчиком ценностей, которые рано или поздно начинают разделять люди всех стран: неотъемлемых прав на жизнь, свободы и стремления к счастью.

Однако современный капитализм оторвался от своих традиционных корней, и этот отрыв — не количественный, а качественный. За последнее столетие постепенное движение от капитализма собственников, при котором львиная доля приносимых инвестициями вознаграждений достается тем, кто вложил собственные деньги и рисковал собственным капиталом, завершилось утверждением крайней версии капитализма менеджеров, при котором непропорционально большие вознаграждения получают те, кому американские инвесторы доверяют управление предприятиями в интересах их собственников. Капитализм менеджеров — предательство капитализма собственников, системы, которая на протяжении лучшей части последних двух веков, начиная с промышленной революции конца XVIII – начала XIX вв., действовала с поразительной эффективностью, хотя и несовершенно.

По определению Фомы Аквинского, человеческая душа — это «телесная форма, жизненная сила, одухотворяющая, всепроникающая и с момента зачатия при дающая человеку индивидуальность, объединяющая все жизненные энергии»⁵. В нашем бренном мире душа капитализма — это та жизненно важная сила, которая одухотворяет, наполняет собой и формирует нашу экономическую систему, придавая единство ее энергиям. В этом смысле не будет преувеличением, если я скажу, что усилие, которое нам необходимо предпринять для возвращения системы к ее истокам, можно описать словами: «Битва за возрождение души капитализма».

 

Часть I. Корпоративная Америка.

 

После финансовых надувательств горячки на фондовом рынке, после частых скандалов, самыми яркими примерами которых стали должностные преступления в компаниях Enron, WorldCom и Tyco, после напыщенной галиматьи, которой кормили инвесторов так называемые аналитики инвестиционных банкиров с Уолл-стрит; после того, как высшим руководителям выплатили поражающие воображение чрезмерные вознаграждения наличными и в непристойных скидок на опционы, вознаграждения, выплаченные за счет акционеров, хотя даже не отраженные в отчетности компаний как расходы; после того, как на американском фондовом рынке стали играть на моментальных изменениях цен, а не на долгосрочной внутренней стоимости корпораций, — после всего этого мысль о том, что компаниями руководят ради выплат, которые управляющие получают за счет акционеров, вряд ли может претендовать на новизну. Но в первой части этой книги я сосредотачиваю внимание не только на перекосах в развитии корпоративной Америки, но и на причинах возникновения этих перекосов.

В сущности, большая часть этих перекосов сводится к «агентской проблеме», характерные черты которой таковы:

 

• Во-первых, это вознаграждения, выплачиваемые управляющими. Благодаря огромным скидкам на опционы на приобретение акций совокупное вознаграждение среднего генерального директора компании выросло: если в 1980 г. средние вознаграждения директоров превышали среднюю заработную плату рабочего в 42 раза, то в 2004 г. — уже в 280 раз. Это ошеломляющий рост, который не оправдан хотя бы близкими по значениям успехами компаний.

• Во-вторых, появление квартальных рекомендаций руководства относительно размеров дохода компаний, сопровождающихся искажениями финансовой отчетности, которые совершают ради получения рекомендованных результатов и которым способствует небрежное отношение бухгалтеров к традиционным стандартам отчетности. Когда по требованию инвесторов руководство компаний обеспечивает иллюзию управляемых доходов для того, чтобы раздуть цену на акции и обогатить посвященных, «схлопывание» рыночного пузыря становится всего лишь во просом времени.

 

Каким образом возникают эти аберрации в корпоративной Америке? Основная ответственность за это ложится на стражей, которым мы доверили защиту инвесторов, на законодателей, регуляторов, рейтинговые агентства, поверенных, бухгалтеров и аудиторов, но прежде всего на директоров корпораций, которые, по-видимому, не способны признать свою ответственность за управление корпорациями в интересах собственников этих корпораций. Они не предпринимают надлежащих мер по защите акционеров.

Для того чтобы реформировать эту шатающуюся систему, я выдвигаю ряд рекомендаций, направленных на усиление независимости советов директоров и на восстановление подобия корпоративной демократии в системе. Это следует сделать, сначала предоставив инвесторам возможность использовать принадлежащее им право голоса, а затем и поощрив их к осуществлению этого права. Для того чтобы капитализм смог эффективно служить Америке, инвесторы должны вместе с директорами работать над возвращением капитализма его подлинным собственникам.

 

Часть II. Инвестирующая Америка

 

Хотя о недостатках корпоративной Америки написано немало, о неспособности собственников утвердить свои права не написано почти ничего. Поэтому во второй части книги я довольно подробно рассматриваю природу собственности на управление, существующей сегодня в американских корпорациях. Акционеры инвестирую щей Америки, среди которых господствуют гигантские финансовые институты, обладают властью, которая внушает благоговейный трепет. И все же эти фирмы крайне редко пользуются этой властью, в сущности, пренебрегая законными интересами акционеров, людей, в интересах которых и должно совершаться доверительное управление. Неспособность этих институтов востребовать свои законные права собственности, а также их неспособность выполнять обязанности собственников играют очень существенную роль в возникновении перекосов в инвестирующей Америке.

Почему возникли эти перекосы? Отчасти вследствие глубокого и множественного конфликта интересов, которым пронизана вся сфера финансового посредничества, отчасти потому, что поведение акционеров претерпело радикальные изменения вследствие того, что центр тяжести в деятельности инвесторов, традиционно заключавшийся в мудрости долгосрочного инвестирования, сместился на безрассудство краткосрочных спекуляций. Этот сдвиг привел к тому, что сиюминутная точность котировок корпоративных акций подавила непреложную истинность стоимости, внутренне присущей этим корпорациям, как бы сложно ни было ее установить. Финансовые институты Америки таинственным образом превратились из участников деятельности собственников акций в участников деятельности людей, оперирующих арендованными, не принадлежащими им акциями, что позволило управляющим корпорациями руководить даже вопреки сопротивлению собственников. Эта ставшая тотальной подмена непосредственных собственников акций, принципалов владельцев корпораций посредниками, агентами породила множество новых проблем, которые придется преодолевать при возвращении к капитализму собственников. Хотя из этой трясины не так легко вы браться, я тем не менее делаю некоторые конструктивные предложения по реформированию сложившегося положения.

 

Часть III. Америка как паевой инвестиционный фонд

 

Третья часть книги посвящена паевым инвестиционным фондам, в которых сосредоточено 8 млрд долларов. В настоящее время это крупнейший финансовый институт США. Инвестиционные фонды составляют крупную часть того отсутствующего звена, которое позволило управляющим американских корпораций утвердить почти неограниченную власть ставить свои интересы выше интересов собственников этих корпораций. Однако самое крупное попрание капитализма собственников мы парадоксальным образом обнаруживаем в самой структуре инвестиционных фондов. Фактически инвестиционные фонды как отрасль функционируют в пределах институционализированного, возведенного в систему капитализма менеджеров, который пустил настолько глубокие корни, что выкорчевать его будет трудно. Институты, имеющие серьезные проблемы с управлением и страдающие от конфликтов интересов, вряд ли находятся в положении, позволяющем безнаказанно бросать камни в других.

Хотя богатство, принадлежащее акционерам и присвоенное управляющими американских корпораций, отнюдь не мало, богатство, принадлежащее акционерам и присвоенное управляющими инвестиционных фондов, просто огромно. За последние два десятилетия управляющие фондами откачали более одной пятой ежегодных прибылей, генерированных на финансовых рынках (рынке акций, рынке облигаций, рынке краткосрочных кредитов) для инвесторов. Внушающую священный трепет магию сложных прибылей превзошла тирания сложных расходов. Без крупного сокращения доли рыночных прибылей, присваиваемой американскими фондами по средниками, более . будущего совокупного финансового богатства, которое принесут акции за срок их полной амортизации, будут поглощены управляющими фондов. Инвесторам достанется лишь 25 % этого богатства. Однако именно инвесторы предоставляют 100 % капитала и несут 100 % риска инвестирования.

Как было ранее сделано по отношению к корпоративной Америке и Америке инвестирующей, я описываю причины, по которым Америка инвестиционных фондов пошла по неправильному пути. Главный побуждающий к этому фактор — смещение основной ориентации с разумного руководства на торговлю. Каким образом исправить положение? Поскольку собственность паевых инвестиционных фондов Америки на самом деле принадлежит 95 млн частных инвесторов, большинство из которых относительно небогатые люди, не имеющие той скрытой власти, которой обладают институциональные инвесторы в корпоративной Америке, я предлагаю более сложные рекомендации. И хотя осуществить эти реформы намного труднее, ветры перемен уже начинают дуть в правильном направлении.

 

Заключение. Американский капитализм в XXI веке.

 

Так что дело еще далеко не проиграно. Собственники в корпоративной Америке, инвестирующей Америке и Америке инвестиционных фондов пробуждаются от спячки. Отвратительные скандалы в бизнесе, на Уолл-стрит и в фондах открыли дверь уже начавшимся ре формам. Несмотря на все их богатство и могущество, американские корпоративные управляющие, институциональные инвесторы и операторы фондов будут вынуждены — возможно, непоследовательно, непостоянно и медленно, но неотвратимо — принять мысль, время которой пришло: собственник — властелин. В четвертой части книги я размышляю о том, что потребуется для того, чтобы «начать обновление мира», включающее возвращение традиционных ценностей взаимного доверия, ответственности и разумного управления.

На протяжении своей долгой карьеры я делал все, что в моих силах, для сохранения этих ценностей и создания предприятия, которое чтит высшие принципы ответственности фидуциара и интересы инвесторов. Если угодно, я старался снова посадить собственников на водительское место. Все сводилось к поддержанию ценностей, которые некогда сделали американский корпоративный и финансовый бизнес столь успешным. Мы стремились к справедливому предоставлению вознаграждений за инвестирование людям, которые дали капитал и приняли на себя риски инвестирования. Для того чтобы победить в битве за возрождение души капитализма, необходимо утвердить превосходство этих традиционных ценностей.

И достичь успеха в выполнении этой монументальной задачи просто необходимо. Если Америке предстоит пре одолеть бесконечные, часто кажущиеся неразрешимыми вызовы полного рисков мира, в котором мы ныне живем, нам потребуется мощная и справедливая система создания и роста капитала. Экономическая мощь Америки, ее политическая свобода и военная сила, благоденствие американского общества и даже ценности свободы вероисповедания зависят от такой системы.

В заключении я привожу убедительные свидетельства не только необходимости реформы американской капиталистической системы и того, что эта реформа соответствует мыслям великих американских государственных деятелей прошлого, а также мыслям наиболее мудрых американских лидеров настоящего. Говоря конкретнее, я призываю к созданию национальной комиссии, которая рекомендует меры реагирования на развитие «общества посредников». В этом обществе акционеры становятся вымирающим видом. Кроме того, рекомендуемые комиссией меры будут направлены на устранение пугающего дефицита ожидаемого будущего богатства «инвестиционного общества», прежде всего дефицита средств государственных, частных и личных пенсионных планов, которые стали в Америке основой национальных сбережений. Примирение интересов этих двух обществ заключается в создании «фидуциарного общества», в котором посредники будут действительно представлять — в первую, последнюю и единственную очередь — интересы тех, кого они обслуживают.

Настало время, когда надо обратиться к реформированию американской системы демократического капитализма для того, чтобы огромный деловой и финансовый комплекс действовал так, как он должен действовать в интересах сохранения Америкой ее экономической и национальной мощи и ее лидерства в мире и подтверждения ценностей, выраженных в Декларации независимости и Конституции США. Это вызов, ответить на который должны корпоративная Америка, инвестирующая Америка и Америка инвестиционных фондов. Ставки слишком велики, и нам нельзя допустить провала.

Комментарии:

 

← Вернуться к списку публикаций