127055, г. Москва
Тихвинская ул., д. 2, оф. 7
Тел.:
info@gaidarfund.ru
Календарь мероприятий
14 декабря 2012
Научная конференция "20 лет современного экономического образования и исследований в России"
28 ноября 2012
Лекция "Аукционы: бархатная революция в экономике"
14 ноября 2012
Лекция "Экономика Российской империи и Русская революция 1917 года"
Самое читаемое
- Документ: 10 телеграмм о приближающемся голоде
- Лекция Дмитрия Быкова: "СССР- страна, которую придумал Гайдар"
- Андрей Нечаев. Реформы Гайдара. Мифы и реальность
- Ольга Романова: "На Конституцию у наших судей аллергия"
- Стабилизация ситуации в России: Роль Президента (Документ из архива Егора Гайдара)
Публикация
Яков Уринсон. Экономические реформы в России – 20 лет спустя.
26 июля 2012 года Яков Уринсон прочитал мастер-класс для студентов-участников Летнего лагеря молодого экономиста "ЕCO Future: экономическое будущее страны". Мы публикуем полный текст, презентацию и видео доклада.
Российские экономические реформы, наиболее значимая и сутевая часть которых свершилась под руководством Е.Т.Гайдара в 1992-1993гг., проанализированы в ряде серьезных исследований [1,2,3,4,5,6,7,9]. Не повторяя сделанных в этих работах выводов, я, во-первых, остановлюсь на тех преобразованиях в экономике России, в которых мне довелось участвовать; во-вторых, скажу о своем понимании текущей экономической ситуации в российской экономике и необходимости ее модернизации.
Когда в августе 1991г. Е.Т.Гайдар, по существу, возглавил российское правительство (председателем Правительства был Президент Ельцин, его первым заместителем – Гайдар), перед ним встала нелегкая задача воссоздания российских экономических ведомств (Слайд 1). Дело в том, что Российская Советская Федеративная Социалистическая Республика (РСФСР) в составе Советского Союза не имела полноценных институтов управления. В частности, на фоне Госплана СССР и Госкомстата СССР республиканские Госплан и Госкомстат играли второстепенную роль. Важнейшие отрасли и предприятия России находились в ведении союзных министерств. Поэтому Госплан РСФСР и Госкомстат РСФСР занимались, в основном, вопросами развития областей и районов России. Из всего материального производства целиком они рассматривали только такие отрасли, как местная промышленность, коммунальное хозяйство, городской транспорт и т.п. Как правило, и наиболее сильные специалисты работали тогда не в республиканских, а в союзных ведомствах.
Поэтому в ноябре 1991 г. Е.Т.Гайдар вместе с В.В.Барчуком и А.А.Нечаевым занялся созданием и организацией работы Министерства экономики и финансов России. Моим коллегам и мне в правительственном Центре экономической конъюнктуры (ЦЭК) было поручено две главные задачи.
Первая. Сформировать с участием лучших специалистов дееспособный российский Комитет по статистике и безотлагательно обеспечить представление в Правительство текущей статинформации. При этом уже в начале 1992 г. требовалось подготовить данные о динамике ВВП в разрезе основных секторов и регионов; о производстве важнейших видов продукции в натуральном выражении (уголь, нефть, газ, сталь, зерно, мясо, молоко, хлеб и т.д., всего около 40 наименований); о динамике цен по регионам, в городах и сельской местности. Последняя задача была особенно трудной, поскольку в СССР отрицался сам феномен инфляции, а значит и не было сколько-нибудь содержательной статистики цен. Если говорить о макроэкономике, требовалось уже в 1992 г. перейти от господствовавшего в советской статистике Баланса народного хозяйства (БНХ) к Системе национального счетоводства (СНС).
Вторая задача – социально-экономическое прогнозирование и вариантные расчеты последствий тех или иных решений, которые анализируются и готовятся Правительством. Здесь у нас был определенный задел и в методах моделирования, и в программно-математическом обеспечении. Однако наработан он был в исследованиях и расчетах по экономике СССР. Теперь же необходимо было очень быстро верифицировать применяемые нами методы и модели на российских данных и «настроить» их на российскую экономику.
Так или иначе, лучше или хуже обе эти задачи были решены.
В 1992 г. у нас появились первые, пусть очень грубые экспериментальные таблицы счета текущих операций, счета производства, счета распределения и использования доходов, счета накопления. Их практическое значение было минимальным. 23 октября 1992 г. Верховный Совет РФ утвердил Государственную программу перехода Российской Федерации на международную систему учета и статистики на период 1992 -1996гг. А в 1994 г. Госкомстат приступил к систематической разработке и внедрению СНС в регулярную статистику.
Что касается статистики цен, то уже 10 января 1992 г. на стол Е.Т.Гайдара легла докладная записка и стопка распечаток с ЭВМ. Они показывали динамику цен по необходимой номенклатуре товаров и услуг на основе сбора и оперативной обработки данных в трехстах с лишним городах и населенных пунктах Российской Федерации. С тех пор еженедельно Правительство получало экспресс – информацию о потребительских ценах.
Теперь о макроэкономическом моделировании и прогнозировании. В декабре 1991 г. Центр экономической конъюнктуры выполнил вариантные расчеты (на основе межотраслевых моделей) для оценки влияния на экономику различных схем либерализации цен, внешней торговли, объема и структуры капитальных вложений, других готовившихся Правительством решений.
ЦЭК выполнял также расчеты по обоснованию бюджетных проектировок, в том числе исходя из различных вариантов сокращения расходов на оборону и безопасность. Эти расчеты показывали, что сокращение текущих расходов на содержание Вооруженных Сил имеет одни последствия для экономики, а уменьшение гособоронзаказа – совсем другие. На завершающей стадии этих расчетов Гайдар, посмотрев очередной вариант, попросил все пересчитать. Он дал новые вводные по объему и структуре гособоронзаказа и внешнему долгу, вытекающие из необходимости решения проблем атомно-оружейного комплекса. Выполняя его поручение, я понял, насколько глубоко Егор Тимурович погружен в эту тему, как тщательно и всесторонне вникает не только в финансовые и организационные, но и в ее военно-политические аспекты. Сегодня ясно, что Б.Н.Ельцин, Е.Т.Гайдар, Г.Э.Бурбулис, и все, кто тогда был причастен к принятию сверхответственных решений в этой области, опасались, что распад страны приведет к вооруженным конфликтам в бывших союзных республиках. К счастью, как мы знаем, этого не произошло.
В декабре 1992г. Е.Т.Гайдар был отправлен в отставку, но осенью 1993г. он вернулся в российское Правительство в должности министра экономики и первого заместителя Председателя Правительства В.С.Черномырдина. Егор Тимурович взял на себя ключевые вопросы экономической политики. Мне же он поручил организовать работу Минэкономики в качестве его первого зама.
Наряду с макроэкономикой мне пришлось с головой погрузиться в сложнейшие и острейшие отраслевые проблемы. Поскольку главной в то время была задача финансовой стабилизации, то прежде всего пришлось углубиться в проблематику оборонно-промышленного комплекса и угольной промышленности. Именно они требовали мощной подпитки бюджетными средствами.
Хорошо известно, что в «оборонке» очень серьезные проблемы стали копиться еще в советское время: избыточная милитаризация экономики, неудачные попытки конверсии в 80-е годы и др. В 1992-1993 гг. они еще более усугубились из-за дефицита финансовых ресурсов. Достаточно сказать, что в 1992 г. гособоронзаказ пришлось сократить более чем в 5 раз. К тому же в стране просто еще не было какой-либо системы в военно-экономическом программировании.
Вероятно, принимавшиеся тогда решения не всегда были верными. Но, как показало время, удалось сохранить и даже укрепить потенциал ключевых предприятий оборонно-промышленного комплекса. В условиях жесточайшего бюджетного дефицита обеспечивалось не только минимально необходимое финансирование действующего производства, но и освоение, выражаясь сегодняшним языком, инновационных видов вооружений и военной техники. Благодаря этому в 2000-е годы Вооруженные силы страны получили современный ракетный комплекс стратегического назначения «Тополь-М». В в 2010 году завершено начатое в 1994 году строительство первой российской многоцелевой атомной подводной лодки «Северодвинск». В 2007 году была спущена на воду новая стратегическая подводная лодка «Юрий Долгорукий», заложенная на «Севмаше» в 1997 году. Решения, которые позволили реализовать эти и некоторые другие жизненно важные для страны проекты, принимались российским правительством в 1992-1994гг. Вместе с тем в те годы сложились новые, адекватные рыночной экономике: методика мобилизационного планирования (хотя в начале 90-х некоторые «горячие головы» в Правительстве предлагали вообще ликвидировать моб-план); система обоснования, согласования и утверждения гособоронзаказа; принципы реструктуризации и конверсии оборонно-промышленного комплекса; подходы к демонополизации и дерегулированию военно-технического сотрудничества (правда, в этой сфере в последние годы наблюдаются обратные тенденции) [9].
Что касается угольной промышленности, то ее реформирование имело особое значение. Особое – и в силу места этой отрасли в российской экономике, и в силу высокой политической активности шахтеров. Тяжесть шахтерского труда усугублялась бессмысленностью экономических отношений, сложившихся в отрасли в советское время. Труд шахтера в течение многих десятилетий был не просто тяжелым, но и опасным для жизни. В СССР была такая трагическая статистика – на каждый миллион тонн добытого угля приходился в среднем один погибший на работе шахтер. Экономика же отрасли сводилась к тому, что значительная ее часть дотировалась из бюджета. В начале 1990-х годов сумма дотаций достигала 2,5 млрд. долларов в год, т.е. 10% расходов бюджета. Наряду с технически оснащенными и рентабельными шахтами продолжали существовать допотопные с инженерной точки зрения и убыточные предприятия с ужасающими условиями труда.
В 1993 г. была создана Межведомственная комиссия по социально-экономическим проблемам угледобывающих регионов. Комиссия наделялась исключительными полномочиями, её решения были обязательны для всех министерств и ведомств. Е.Т.Гайдар как председатель этой комиссии четко сформулировал суть угольной реформы: ликвидация технически отсталых и убыточных угледобывающих предприятий с адресной социальной поддержкой шахтеров, адаптация угольной промышленности к рыночным отношениям. Были приняты важнейшие решения по реструктуризации отрасли и приватизации ее предприятий [11]. Сегодня можно с уверенностью утверждать, что начатая Е.Т.Гайдаром реформа угольной промышленности дала положительный результат. Ликвидировано более 180 нерентабельных шахт. Численность работников в отрасли сократилась, а производительность труда выросла вдвое. Смертельный травматизм в отрасли упал более чем в 2 раза. О бюджетных дотациях угольным предприятиям мы уже давно забыли. Более 90% угля в стране теперь добывается частными угольными компаниями, причем добыча ежегодно растет [12].
Анализируя ход и содержание экономических реформ в России в 1992-1993гг., следует учитывать, что они осуществлялись в экстремальных условиях. Время на подготовку к плавной экономической реформе было упущено. Конечно, было бы, например, правильнее до либерализации цен в январе 1992г. накопить ресурсы для интервенций на товарных рынках, чтобы смягчить неизбежный ценовой шок. Но о каком накоплении ресурсов могла идти речь, если крупным городам страны реально грозил голод. Золотовалютные резервы страны на конец 1991г. составляли лишь 65 млн. долларов, а внешний государственный долг был 81 млрд. долларов, внутренний – около 16,5. Новых займов нам ни одна страна не давала. Более того, в счет старых долгов в канадских и европейских портах арестовывались корабли с зерном, которое мы должны были получить по ранее заключенным соглашениям. Под угрозой срыва оказался импорт инсулина, других жизненноважных лекарств, продовольствия [7,8].
А в это время правительство Ельцина – Гайдара должно было:
вводить новую бюджетную и жизнеспособную налоговую систему, чтобы хоть как-то наполнить казну и сформировать реальный бюджет страны;
наводить порядок в банковской системе и денежном обращении в условиях общего с бывшими союзными республиками рублевого пространства. Печатались наличные деньги, к счастью, только в России – в Москве, Питере и Перми, а вот кредитную эмиссию банков Украины или Грузии проконтролировать было практически невозможно;
создавать, по существу, заново военную организацию страны;
решать проблемы передислокации атомного оружия с территорий бывших союзных республик в Российскую Федерацию;
обустраивать государственную границу Российской Федерации и вводить таможенно-тарифное регулирование;
договариваться с МВФ и Мировым банком о стабилизационном и продовольственном займах;
обеспечивать поддержание и функционирование на минимально необходимом уровне систем жизнеобеспечения населения и предприятий.
Родившееся в муках на месте советской республики демократическое государство в первые годы своего существования было недостаточно отстроенным. Его институты во многом формировались второпях и на ощупь. Милитаризованная, не ориентированная на конечный спрос и не способная реагировать на научно-технический прогресс экономика, которую страна унаследовала от социалистического прошлого, нуждалась в коренных преобразованиях. Именно они проводились в первые годы становления нового российского государства.
Конечно, были ошибки. На мой взгляд, главная из них – недостаточная системность в государственном строительстве. Многие из нас, в том числе я, были уверены, что главное – перестроить экономику («базис» - как нас учила марксистская политэкономия). А уж политическая структура и социальные отношения в обществе («надстройка») неизбежно реформируются в новых экономических условиях. Эта уверенность подпитывалась тем, что в конце 1980-х – начале 1990-х годов окружавшие меня люди – дома, на работе и на улицах, во время митингов и тем более событий августа 1991 года – настолько активно и искренне участвовали в общественной жизни, что казалось, страна быстро распростится с тоталитарным прошлым и с радостью окунется в демократическое настоящее.
Но, как выяснилось, невозможно модернизировать страну только через экономику, сохраняя основу старой политической системы. Недостаточно изменить материальное положение людей, надо чтобы произошли изменения в их мировоззрении, в их головах.
Сегодня приходится констатировать, что в 1991-1993 годах основные силы реформаторы сконцентрировали на экономике. Столь же глубоко и настойчиво включиться в преобразование других сторон государственной системы, на мой взгляд, не удалось. С первого дня не меньше, чем экономикой, следовало заниматься реформой судебной власти и правоохранительной системы. Надо было лучше отслеживать реальные интересы вновь нарождающихся социальных групп населения и поддерживать формирование различных партий и движений. Надо было создавать и укреплять местное самоуправление, механизмы федеративной парламентской республики и институты гражданского общества.
За свои просчеты мы поплатились трагическими событиями октября 1993 года, реальной угрозой реставрации коммунистического режима во второй половине 1990-х годов и отклонениями от магистральной линии демократического развития в 2000-е годы.
Я – не политолог. Мне трудно конкретно и содержательно описать механизмы политической трансформации. Но в том, что она произойдет, я убежден. И события 2011 – 2012гг. в Москве на Болотной, на проспекте Сахарова, в других городах по всей стране убедительно подкрепляют мою убежденность.
Рыночная экономика, несмотря на все препятствия, которые могут чинить и нередко чинят власти, так или иначе формирует достаточно влиятельные группы людей. Их объединяют общие социальные, а затем и политические интересы. Конкуренция между ними и отражающими их интересы политическими партиями должна привести к трансформации государства в нужном всем нам направлении.
Пока же российская экономика после резкого (более высокого, чем в других сегментах глобальной экономики) спада в 2008-2009 гг. вошла в режим роста (Слайд 2). В России уже длительное время наблюдается весьма позитивная динамика многих важных фундаментальных макроэкономических характеристик. После периода высокой инфляции с двузначным темпом прироста в 2001-2008 гг. мы уже третий год имеем рост потребительских цен заметно ниже 10%. В то же время в 2009-2012 гг. экономика нашей страны растет с темпом около 4% в год. Внешний долг (около 41 млрд. долларов) и госдолг в целом (примерно 155 млрд. долларов или менее 10% ВВП) сейчас у нас весьма низкие по теперешним мировым меркам. Золотовалютные резервы Центрального Банка России составляют около 515 млрд. долларов. Дефицит федерального бюджета в текущем году не превысит 30 млрд. рублей, т.е. будет не более 0,1% ВВП.
Однако, за всем этим внешним благополучием кроются очень и очень серьезные проблемы (Слайд 3).
Это, во-первых, структурные диспропорции. Наличие собственных природных богатств уже давно превратилось из нашего конкурентного преимущества на мировом рынке в тормоз экономического прогресса, сделав возможной сырьевую ориентацию отечественной экономики. В 2000-е годы доля обрабатывающих отраслей в промышленном производстве у нас не только не выросла, но и сократилась. Сегодня топливно-энергетический комплекс определяет почти треть валового внутреннего продукта страны и около 40% всех налоговых и таможенных поступлений в бюджет. Доля обрабатывающей промышленности в ВВП составляет лишь 15%. Экспорт из России почти на 75% обеспечивается нефтью, газом, углем, металлами и минеральными удобрениями. В то же время страна критически зависит от импорта многих потребительских товаров и продовольствия, компьютеров и оргтехники, современных видов машин и оборудования.
Отечественные предприятия неконкурентноспособны на внешних рынках, так как не владеют современными технологиями. Российских компаний нет среди 200 глобальных фирм, зарегистрировавших в 2010 г. наибольшее число патентов. Доля новой (не только для нашей страны, но и для мирового рынка) продукции в общем объеме производства российских предприятий составляет 0,5% (в Финляндии – 27,2%, в Германии – 7,1%). Производительность труда у нас отстает от ее уровня США и других развитых стран по разным оценкам в 3-5 раз.
Что касается макроэкономической устойчивости, то и она сегодня вызывает серьезные вопросы. Без учета доходов от нефти и газа дефицит федерального бюджета в ближайшие три года может составить 10%. Это означает, что все наше макроэкономическое благополучие критически зависит от цены углеводородов на мировом рынке.
Предпринимательская активность в стране и приток иностранных инвестиций тормозятся высокими институциональными барьерами (Слайд 4). Главные из них - незащищенность прав частной собственности, недобросовестная конкуренция (зачастую административный ресурс заменяет инновации), отклонения от верховенства закона и неудовлетворительное судопроизводство, высокие транзакционные издержки, коррупция.
Охарактеризованные выше процессы, факторы и явления объясняют, почему обладая весомыми конкурентными преимуществами (природные ресурсы, 8-е место в мире по размеру внутреннего рынка, интеллектуальный потенциал) и даже добившись высоких темпов экономического роста (в 2001-2007 гг. около 7% в среднем за год), Россия (Слайд 5) находится в восьмом десятке по размеру ВВП на душу населения: 15100 долларов на человека (по ППС). Уровень бедности (число россиян, получающих доходы ниже прожиточного минимума) уже пять лет, с 2006 г. не меняется и составляет 13-15% от общей численности населения. Качество же таких социальных благ, как услуги здравоохранения (и платного, и особенно бесплатного), общего и профессионального образования за последние 10 лет только снижалось. По обобщающему индексу развития человеческого потенциала Россия занимает 71-е место в мире.
Результат такого положения дел весьма печален (Слайд 6). По данным ВЦИОМ, который провел весьма репрезентативный опрос населения в 46 регионах страны, число россиян, желающих эмигрировать, достигло 21%. Больше всего желающих выехать из страны среди людей в возрасте 18-24 года – 39% и среди высокообразованных респондентов – 29%. К сожалению, процесс уже «пошел»: по официальным данным за 3 года из России уехало более 1,2 млн. человек, 40% из них – с высшим образованием.
Наряду с потерей трудовых ресурсов Россия теряет и частный капитал. По данным ЦБ РФ, чистый отток (превышение вывоза над ввозом) капитала из частного сектора составил в 2011 г. 84,2 млрд. долларов США, а за 5 месяцев текущего года – уже 46,5 млрд. долларов.
Таким образом, и труд, и капитал «голосуют ногами» против складывающихся в стране социально-экономических отношений.
В этой ситуации в ближайшее время нам предстоит пройти развилки (Слайд 7), сопоставимые по своей значимости с теми, которые мы проходили в 1992-1993гг. [13]. В 80-е годы Горбачев отказался от империи и пошел по пути демократизации. В 90-е годы Ельцин отказался от командно-административной системы и начал рыночные реформы. В 2000-е годы Путин отказался от олигархического капитализма и построил бюрократическую вертикаль с теми социально-экономическими отношениями, о которых сказано выше. Сегодня мы стоим перед выбором: постепенное движение по инерции или решительная модернизация всей нашей социально-экономической системы.
На мой взгляд, инерционный сценарий ведет в тупик. В стране нет единства влиятельных политических элит, а потому постепенные реформы вполне могут быть заблокированы правящей бюрократией.
Необходима решительная модернизация, которая предполагает согласованное продвижение по трем направлениям: политика, институты, экономика [13] (Слайд 8).
Первое направление – политика (Слайд 9). В ходе политической модернизации предстоит перейти от государственного патернализма к социальному партнерству на основе Общественного договора типа испанского пакта Монклоа [19]. При этом, поскольку без политической конкуренции не может быть конкуренции экономической, необходим «пакет либеральной демократии» [13]: ликвидация патерналистского режима; многопартийность; верховенство права; общественный контроль за бюрократией и бизнесом; децентрализация и развитие местного самоуправления.
Второе направление – модернизация институтов (Слайд 10). Здесь минимально необходимый пакет включает: защита прав собственности, справедливая конкуренция, верховенство закона [13].
И, наконец, третье направление – модернизация экономики.
Чтобы понять, что она означает для России, стоит еще раз проанализировать причины мирового кризиса, начавшегося в 2008г. Его часто называют «Великой рецессией» (в отличие от «Великой депрессии» 1929г года) и обычно объясняют провалом на ипотечном рынке и «сдуванием пузыря» на рынке недвижимости США. Распространение разного рода финансовых инноваций и ослабление контроля за движением финансовых инструментов на американском и глобальных рынках привели к трудностям в страновых и международной денежно-кредитных системах, а затем и к экономическому спаду. Чтобы стимулировать деловую активность, большинство развитых стран наращивали госрасходы, в том числе за счет бюджетного дефицита и госдолга. Это способствовало фрагментарному восстановлению мировой экономики в 2010 г., но уже в 2011 г. ее рост замедляется с, примерно, 5% в 2010 году до менее чем 4% в 2011 и до, примерно, 3,5% в 2012 г. (Слайд 11). Показательно, что снижение темпов роста в этот период сопровождается еще и высокой, причем ускоряющейся из года в год инфляцией (с 1,5%-2,0% в 2010 г. до 3%-4% в 2012г.).
Многие эксперты у нас в стране и за рубежом, и я с ними полностью согласен, приходят к выводу, что ответом на кризис должно быть не усиление вмешательства в экономику на страновом и межгосударственном уровне, а глубокие структурные реформы и переход к новой модели роста – «new normal» [20].
Лично для меня главным основанием для такого вывода является объяснение кризиса 2008 г. не только и не столько событиями, имевшими место на финансовых рынках, а отставанием мирового технологического процесса от глобального спроса на ресурсы. В последней четверти прошлого и начале этого века во всем мире экспоненциально росли цены на продовольствие (особенно, белки животного происхождения) и углеводороды (нефть, газ). Тем самым рынок сигнализировал мировому сообществу, что спрос на них резко превышает предложение. Поначалу этот сигнал вроде бы был услышан – ведущие ученые мира в 1972г. подписались под докладом т.н. Римского клуба «Пределы роста» [14]. Однако в реальной жизни дополнительные доходы, генерировавшиеся высокими ценами на продовольствие и углеводороды, направлялись не на разработку новых технологий производства и улучшение эффективности использования глобальных дефицитных ресурсов, а на расширение спектра и повышение уровня потребления. Этому в значительной мере, особенно в 2000-е годы способствовало появление и распространение деревативов и других финансовых инструментов, которые позволяли обслуживать быстро возрастающий товарный оборот. Но ведь еще в XVI веке польский астроном, экономист и математик Николай Коперник и английский финансист Томас Грешем сформулировали экономический закон, гласящий: «Деньги, искусственно переоцененные государством, вытесняют из обращения деньги, искусственно недооцененные им». Или еще проще: «Худшие деньги вытесняют из обращения лучшие» [15]. Отсюда – все эти лопнувшие в 2008 году финансовые пузыри.
Постепенно мировое сообщество осознает всю опасность игнорирования отрыва спроса от ресурсно-технологических возможностей.
За последние годы по данным Мирового банка рост энергопотребления резко замедлился [16]. Еврокомиссия в марте 2011 года приняла весьма ответственные решения, направленные на экономию первичных энергоресурсов. В частности, намечается к 2030 г. более половины всех перевозок пассажиров и грузов на расстояние более 300 км осуществлять водным или железнодорожным транспортом, а к 2050 г. в городах ЕС не должно остаться автомобилей с бензиновым и дизельным двигателями.
Сегодня добыча сланцевого газа из мифа превратилась в одно из главных направлений энергетической стратегии. В США и Европе производство и транспортировка сжиженного природного газа становятся обычным технологическим процессом. Несмотря на аварию на Фукусиме, Россия, США и Япония намерены активно использовать атомную энергию. Во всем мире вкладывается все больше средств в освоение возобновляемых источников энергии – воды, ветра, солнца, геотермальной энергии. В США, европейских странах, России разрабатываются новые технологии промышленного и жилищного строительства, ориентированные на экономию энергоресурсов.
Активный поиск новых решений идет и в сфере продовольственного обеспечения. Мировые цены на важнейшие продукты питания (зерновые, мясо, молоко, сахар, масло) в 2011-2012гг. бьют все исторические рекорды (доклад Продовольственной и сельскохозяйственной организации ООН – ФАО [17]). В другом докладе, совместном ФАО и ОЭСР [18]., дается оценка численности населения Земли в 2050 г. – 9 млрд. человек и констатируется: чтобы их прокормить, придется увеличить производство продуктов питания на 70% по сравнению с 2005 годом. Именно поэтому вполне оправданы те гигантские инвестиции, которые в последнее время пошли в развитие технологий растениеводства, биотехнологий и генную инженерию.
Однако, прежде чем развитие фундаментальной и прикладной науки, инвестиции в энергетику и энергосбережение, в продовольственный комплекс дадут реальную отдачу, пройдет значительный период времени, в течение которого мир ждет «турбулентное» развитие: медленный рост, чередующийся с торможением и рецессиями.
Все это позволяет сделать вывод о том, что как для мировой, так и для российской экономики определяющим фактором устойчивого роста становится ресурсосбережение. В складывающихся условиях темпы экономического развития будут базироваться не на вовлечении в хозяйственный оборот дополнительных материальных и энергетических ресурсов, но на коммерциализации информационных и интеллектуальных ресурсов, на наиболее полном использовании человеческого капитала. Если раньше, в течении многих веков экономический рост генерировался реальным сектором и индустриализацией производства, а технологический прогресс материализовался в сельском хозяйстве, металлургии, машиностроении, энергетике, то теперь драйверами экономического развития становятся образование, наука, здравоохранение, IT -технологии, био- и нанотехнологии.
Переход к новой модели функционирования – нетривиальная задача для любой экономики. Для российской экономики он будет еще более сложным в силу ее ресурсной ориентированности и вследствие низкой способности реагирования на изменения той вертикали власти, которая сложилась у нас в стране в 2000-е годы. Поэтому модернизация – не только настоятельная необходимость, но и серьезный вызов для нашей страны.
Литература
-
Е.Т.Гайдар. Гибель империи. Уроки современной России. М., «Российская политическая энциклопедия», 2006;
-
А.А.Нечаев. Кризис в России. Кто виноват и что делать? М., «Астрель», 2009;
-
Е.Г.Ясин. Российская экономика. Истоки и панорама рыночных реформ. М., ГУ ВШЭ, 2002;
-
Е.Гайдар, А.Чубайс. Развилки новейшей истории». Санкт-Петербург, «Норма», 2011;
-
В.А.Мау. Сочинения. Том 4. «Экономика и политика России. Год за годом (1991-2009). М., «Дело», 2010;
-
Anders Aslund. Russia’s Capitalist Revolution: Why Market Reforms Succeeded and Democracy Failed. Peterson Institute of International Economics, Washington DC, 2007;
-
А.В.Улюкаев. В ожидании кризиса. Ход и противоречия экономических реформ в России. М., «Стрелец», 1999;
-
П.Авен. Реформы 90-х. Как это было. Фонд Гайдара - gaidarfund.ru/public.php;
-
С.М.Гуриев. Мифы экономики. М., Альпина Бизнес Букс, 2009.
-
Я.М.Уринсон. О реструктуризации и конверсии оборонной промышленности. «Российская газета», 30.12.1987;
-
И.С.Кожуховский. Реструктуризация угольной промышленности. «Вопросы экономики», М., 2000г., №1;
-
Реструктуризация угольной промышленности глазами участников и журналистов. М., Фонд «Либеральная миссия», 2004;
-
Е.Г.Ясин Сценарии развития России на долгосрочную перспективу. М., ГУ Высшая Школа Экономики, 2011
-
Meadows D.L. The Limits to growth: A Report for the Club of Rome’s Project on the Predicament of Mankind. New York: Universe Books. 1972
-
Фридрих А.Хайек. Частные деньги. М., Институт Национальной модели. 1996 – глава IV. Путаница вокруг закона Грэшема.
-
Statistical Review of World Energy 2011. http: 11neftianka.livejournal.com/143314.html.
-
Food and Agriculure Organization of The United Nations. Food Outlook, May, 2012.
-
OECD- FAO Agriculure Outlook. OECD 2009.
-
Е.Гонтмахер. Сценарий: Пакт Монклоа – 2009. «Ведомости», 03.12.2008.
-
К.Сонин. Уроки экономики. М., Альпина Бизнес Букс, 20111.
Мастер-классы Бориса Минца, Леонида Гозмана, Марии Гайдар и другие материалы Летнего лагеря.